Брюс Спрингстин, Нил Янг и другие. Почему некоторые музыкальные легенды мало известны в Украине

Как это часто бывало с пластинками, которые продавались миллионными тиражами и возглавляли все возможные хит-парады – возможно, "Рожденный в США" и не является самой впечатляющей работой Брюса. Но то, что это самый доступный, самый отполированный и под завязку набитый хит-синглами альбом Спрингстина – факт.

Заглавная песня альбома, не смотря на бодрую аранжировку, вовсе не является бравадой – горький текст трека описывал жизнь ветеранов войны во Вьетнаме после возвращения домой. Но благодаря именно такой коммерчески привлекательной аранжировке и гимноподобному припеву большинство слушателей тогда, сорок лет назад, как будто и не замечали отчаяния, которым на самом деле была пропитана песня.

Эта боль и это отчаяние были гораздо более заметными на оригинальном акустическом демо — которое Брюс записал в начале восьмидесятых на четырехдорожечный магнитофон у себя в спальне. Тогда Спрингстин записал внушительное количество песен, которые потом планировал отрепетировать со своей группой "E Street Band" — но в итоге эти песни неожиданным образом вышли в 1982-м году в своем первозданном виде на альбоме "Nebraska". "Born in the U.S.A." тогда, в 1982-м, среди песен "Небраски" не оказалось.

Тот альбом был совершенно особенным. Никогда еще песни, спетые и записанные только в сопровождении акустической гитары, не звучали настолько тревожно и гнетуще, настолько мрачно и настолько безнадежно. Даже Боб Дилан не производил такого глубокого впечатления в самых депрессивных номерах своей пластинки "The Times They Are a-Changin’" 1964-го года. Альбом "Nebraska" невозможно было не записать в творческие удачи Спрингстина – и как ни странно, даже тогда, в начале восьмидесятых, во времена задорного лучезарного синти-попа, публика активно покупала по обе стороны океана беспросветную и акустическую "Небраску".

Но Брюс не стал злоупотреблять терпением широких масс – и когда через два года на прилавках магазинов появился "Born in the U.S.А.", как старых поклонников Спрингстина, так и неофитов, ждал большой сюрприз. Оказывается, Брюс и его "E Street Band" тоже могут использовать синтезаторы, тоже могут быть модными и "форматными" — и при этом оставаться самими собой. "Cover Me", "I’m On Fire", "Dancing in the Dark", многие другие треки – все это была мгновенная песенная классика, причем последнюю из упомянутых песен Брюс написал и записал в последний момент, посчитав, что пластинка все равно звучит не достаточно привлекательно в смысле попсовой чувственности.

В итоге "Born in the U.S.A." возглавил хит-парады в Штатах и Британии и стал самым продаваемым альбомом следующего, 1985-го года – пластинка разошлась совершенно непредставимым в наше время тиражом в 30 миллионов экземпляров. Путь к такому успеху занял у Спрингстина больше десяти лет – хотя настоящей рок-сенсацией он стал еще в середине семидесятых.

Уроженец Фрихолд-Боро, штат Нью-Джерси, Брюс уверовал в магическую силу рок-н-ролла так же, как и большинство молодых людей его поколения – сначала благодаря Элвису Пресли, ну а решающий сокрушительный удар был нанесен "Битлз" и остальными группами "британского вторжения", от "Роллинг Стоунз" до "The Animals". Он рос одиноким и мечтательным ребенком, который мог ночами напролет просиживать на крыше, вглядываясь в звезды – все это только усугубилось в подростковом возрасте. Брюс до такой степени чувствовал себя одиночкой и отщепенцем, что даже не явился на выпускной вечер в школе – вся эта неприкаянная одинокая романтика всегда чувствовалась в его песнях, ее можно услышать там даже сейчас.

А песни у Брюса получались великолепными с самого начала – он был многословен, но это были не пустые слова, был предельно наблюдательным, но при этом не язвительным, а скорее очарованным. Молодой человек поиграл в нескольких группах и в начале семидесятых его заметил Джон Хаммонд, знаменитый "искатель талантов" на лейбле "Columbia", человек, в свое время "открывший" все того же Боба Дилана. Этот факт, общий лейбл, а также поэтичность текстов были причиной того, что Спрингстина на первых порах называли "новым Диланом" — но у Брюса явно был собственный голос.

Первые два альбома Спрингстина, выпущенные в 1973-м году – "Greetings from Asbury Park, N.J." и "The Wild, The Innocent & E Street Shuffle" был тепло приняты критикой, но в целом были проигнорированы публикой, не спешившей выкладывать доллары за песни очередного "нового Дилана". Тем не менее, у Брюса появились горячие поклонники за океаном – в лице Дэвида Боуи, который никогда не упускал ничего нового и стоящего. Боуи уже в 1973-м записал кавер на одну из песен Спрингстина – и всячески расхваливал его в своих интервью.

Свой третий альбом под названием "Born to Run" Брюс вместе с "E Street Band" записывал больше года – только на запись заглавного трека ушло шесть месяцев. Первые две пластинки звучали довольно сдержанно – но теперь Спрингстин хотел громогласной "стены звука", того самого специфического звучания, которое в свое время изобрел сумасбродный саундпродюсер Фил Спектор.

Брюс пребывал в натуральных творческих муках – он никак не мог объяснить инженерам звукозаписи и сопродюсерам Майку Аппилу и Джону Ландау то, что слышит в своей голове. Последний, кстати, еще недавно был известным музыкальным журналистом из Бостона. Побывав на одном из концертов Спрингстина, он написал знаменитую фразу, "я видел будущее рок-н-ролла, и у него есть имя – Брюс Спрингстин". И хотя совсем скоро Ландау станет бессменным менеджером Брюса, в качестве саундпродюсера от него было мало толку – Спрингстина не устраивал ни один из предлагаемых ему финальных миксов, а когда ему наконец прислали пробный оттиск альбома, Брюс просто швырнул ацетатную пластинку в бассейн гостиницы.

Когда же "Born to Run" все-таки вышел в свет в августе 1975-го года, то оказался не просто суперуспешным музыкальным продуктом, а социальным явлением. О Спрингстине заговорили все, его романтизация "улицы" и одновременные проклятия в адрес жизни на задворках звучали так, будто не только американская музыка, но даже американская литература и миф изобретаются заново. Фото Брюса поместил на обложку журнал "Time" — что в те времена случалось крайне редко с музыкантами.

После была долгая трехлетняя пауза, связанная с юридическими разборками с первым менеджером Брюса, а потом – потрясающий альбом 1978-года "Darkness on the Edge of Town". Звук, учитывая наступившие панковские времена, был лишен размаха и роскоши — но был крайне убедителен и беспощаден в своей лаконичности. Ну а сами треки были честными песнями о взрослении, написанными взрослеющим и уже готовым признаться во многих ошибках и разочарованиях человеком. "Badlands" и особенно гениальная, душераздирающая "Adam Raised a Cain" — такого бескомпромиссного Спрингстина мир еще не слышал. Через два года сверхпродуктивный Брюс выпустил двойной альбом "The River", во время работы над которым он задался целью запечатлеть в студии атмосферу своих легендарных четырехчасовых концертов с "E Street Band", потом – уже упомянутая "Nebraska" и тот самый юбилейный "Born in the U.S.A.".

Спрингстин давно превратился в настоящую культурную икону в Штатах, но максимальный всплеск внимания к его персоне на наших просторах наблюдался только в начале девяностых – когда вышла песня "Streets of Philadelphia" и клип к ней. Песня была достаточно атмосферной и при этом модно звучащей, чтобы по достоинству оценить ее, даже не зная английского языка. Но без знания последнего, а также всего контекста американской культуры двадцатого века истинная любовь к песням Брюса маловероятна.

Нил Янг

Нил Янг, в равной степени музыкант и природное явление (особенно это касается неподражаемого звука его гитары) – тоже не слишком любим и известен у нас. Между тем, Янг, прикативший на "Понтиаке" в Калифорнию из родной Канады в середине шестидесятых и тут же прославившийся вместе с группой "The Buffalo Springfield" — именно то, что называют "солью земли".

Группа быстро распалась, Янг начал сольную карьеру и одновременно примкнул к музыкальным апостолам хиппи, трио "Crosby, Stills and Nash". В 1970-м на прилавках появились сразу две великие пластинки с участием Нила – альбом "Crosby,Stills, Nash and Young" под названием "Deja Vu" и сольный диск Янга, его третья пластинка "After the Gold Rush". И если первый релиз, по сути, представлял собой музыкальную иллюстрацию расцвета и заката эпохи хиппи, то альбом Янга был вещью в себе. На "After the Gold Rush" звучали песни, которые не могли быть привязаны к месту или времени – мечтательные, легкие и совершенно естественные, они, казалось, существовали всегда.

Ко времени четвертого альбома "Harvest", вышедшего в 1972-м, Янг уже успел уйти от Кросби, Стиллса и Нэша – точнее, музыканты просто разбежались, чтобы потом не единожды собираться то в дуэты, то в трио, то снова в квартет.

По сути, "Harvest" был совершенно логичным и даже странно предсказуемым в случае с Янгом развитием предыдущего альбома. Нил не шел на поводу у своего лейбла, ему просто хотелось записать пластинку, которая бы нравилась всем и работать над которой ему самому было бы легко и приятно.

Первое должно было следовать из второго. Так оно и вышло – альбом без давления со стороны и безо всякой спешки записывался почти год в студии в Нэшвилле, на калифорнийском ранчо Янга ( а точнее, в огромном амбаре) и в Лондоне, в сопровождении симфонического оркестра. Разные по звуку, аранжировкам и настроению песни удивительным образом складывались в общую картину – казалось, что нужные дозы и порции оптимизма, романтики, меланхолии, удрученности, растерянности и уверенности в себе были рассчитаны до миллиграмма с аптекарской точностью и по рецепту безоговорочного успеха.

На альбоме даже была песня "Heart of Gold", которая волшебным образом соединяла в себе все упомянутые свойства и которая стала единственным хитом №1 Янга за всю его карьеру. "Harvest" вышел в феврале 1972-го, сделал Нила суперзвездой и до сих пор остается его самой популярной пластинкой у слушателей, которым чужды какие-либо эксцентрика или ненужные артистические метания любимого музыканта. Это и представляло собой главную опасность альбома для самого Янга, даже западню – и он очень быстро и ясно это почувствовал и понял.

Уже во время тура в поддержку альбома вместе с аккомпанирующим составом "The Stray Gators" Янг решил, что ему совершенно не хочется становиться той самой "рок-звездой" в обывательском понимании. А именно лезть из кожи вон, чтобы нравиться любой аудитории и записывать следующий "Harvest" в расчете на миллионные тиражи.

С этим туром связано несколько знаковых для Янга событий. Еще во время репетиций от передозировки умер гитарист одной из аккомпанирующих групп Нила "Crazy Horse" Дэнни Уиттен, а через несколько месяцев по той же причине – близкий друг музыканта, роуд-менеджер Брюс Берри. Янг был сильно подавлен, навязываемая ему роль поп-звезды вызывала сильный внутренний протест – и в итоге концерты того масштабного тура постепенно превращались во что-то совершенно противоположное выступлениям успешного артиста в зените славы. Янг, с постоянно пополняемым запасом текилы, чаще всего был нетрезв, но, что важнее, он начал отказываться исполнять номера из нового альбома.

Вместо этого Нил глушил публику новыми, сочиненными буквально на ходу песнями – это были зачастую депрессивные, расхлябанные и очень громко сыгранные песни. Больше всего они подходили под определение "альтернатива" или "инди-рок", хотя эти самые определения появились только десятилетие спустя, уже в 80-х.

Эти же песни, записанные вживую во время тура, Янг выпустил в 1973-м в качестве нового альбома "Time Fades Away" — он разительно отличался от принаряженного "Harvest" и стал одним из первых прецедентов так называемого "коммерческого самоубийства" в поп-музыке. Следует сказать, что, как правило, такой "суицид" оборачивался артистическим и творческим триумфом – как в случае с "Берлинской трилогией" того же Дэвида Боуи конца 70-х. Янг в этом смысле был первым и его легендарное трио альбомов, то, что потом стало называться "Ditch Trilogy" (то есть "Трилогия из канавы") стало одним из самых смелых заявлений в истории музыки двадцатого века.

В том же 1973-м Янг записал уже в студии пластинку "Tonight’s the Night", но она оказалась настолько угрюмой и безжалостной, что пролежала на полке два года, прежде чем сам Янг и его лейбл "Reprise" не выпустили диск в 1975-м. Третий "канавный" альбом "On the Beach" был записан и выпущен в 1974-м – он казался несколько более привлекательным в смысле аранжировок чем остальные, но все равно эта музыка не имела ничего общего с продукцией середины 70-х.

А особенно с тем, что происходило на калифорнийской сцене. Если сравнивать альбомы Янга того периода, скажем, с тогдашними пластинками "Eagles" — разница будет заключаться даже не в отсутствии лоска в песнях "из канавы". Это песни человека, готового подписаться кровью под каждой спетой строчкой и ответить перед собственным сердцем и совестью за каждую сыгранную (и несыгранную) на гитаре ноты. В своем лучшем виде песни Нила Янга всегда были именно такими.

У самого Янга на самом деле было непростое отношение к тем альбомам середины семидесятых – уж слишком дорого они ему обошлись. И если "Tonight’s the Night" был без проблем в свое время переиздан на компакт-диске, то "On the Beach" с согласия музыканта издали на цифровом носителе только в нулевых. Ну а "Time Fades Away" вновь появился на прилавках и вовсе лишь в 2017-м — что делало эти альбомы вожделенной редкостью для коллекционеров и янгофилов.

Потом была великая пластинка 1979-го года "Rust Never Sleeps", были странные для Янга восьмидесятые, прошедшие в бесконечных экспериментах. Были девяностые, когда Нила стали уважительно называть "крестным отцом гранджа" — и тогда же Янг записал гениальный саундтрек для не менее гениального фильма Джима Джармуша "Мертвец". Именно благодаря саундтреку Янг стал известен нашим киноманам – но не более того.

В свои 78 лет Нил продолжает записывать альбомы вместе со старыми коллегами "Crazy Horse" — последний из них, великолепный "World Record" (спродюсированный легендарным Риком Рубином) вышел в свет в 2022-м. Еще не поздно открыть для себя Нила Янга.

Вилли Нельсон

Что касается музыки кантри и ее разновидностей, то даже у нас такой исполин "американы", как Джонни Кэш не так давно стал по-настоящему "культовой" фигурой. В первую очередь это случилось благодаря поздним альбомам Кэша, записанным им в девяностых и начале нулевых с упомянутым продюсером Риком Рубином – тогда слушатели всех поколений были покорены каверами Кэша на "Personal Jesus" "Депеш Мод" и "Hurt" Трента Резнора.

Великому Вилли Нельсону, в прошлом году отметившему девяностолетний юбилей, в этом смысле повезло меньше. Он не сотрудничал с Рубином (хотя в 1998-м Нельсон записал великолепную, звучащую таинственно и атмосферно пластинку "Teatro" вместе с саундпродюсером "U2" Дэниэлем Лануа) и не записывал каверы на современную классику альтернативы. Но Нельсон все еще остается единственным в своем роде, ни на кого не похожим исполнителем кантри и всего, что эта музыка в свое время породила.

Никто не поет так, как Вилли – самую простую мелодию он может пропеть так, что это может оказаться самым увлекательным и захватывающим приключением для слушателя. Такой фокус называется фразировкой и никто на планете в наше время не владеет этим трюком в такой мере, как старый волшебник Нельсон.

Послушайте его классический альбом 1975-го года "Red Headed Stranger", послушайте прекрасную пластинку поп-стандартов "Stardust", а еще лучше обратите внимание на новый, вышедший в конце мая альбом 91-летнего Нельсона – диск "The Border". Это уникальная музыка, созданная уникальным музыкантом.