Больше чем поэт

Банкир Владимир Матвиенко в деловых кругах известен своей эмоциональностью. На совещаниях в НБУ и в общении с подчиненными его голос всегда звучит громче других. Но когда нервное напряжение достигает наивысшей точки, Матвиенко вдруг успокаивается, полностью отключается от назойливых проблем и начинает… писать стихи. Подобная ситуация сложилась и минувшей осенью, когда вкладчики штурмовали филиалы возглавляемого им Проминвестбанка после безуспешных попыток снять деньги со своих кредитных карт в банкоматах.

Спровоцированная рейдерами паника сопровождалась "черной" PR-кампанией с целью полной дискредитации Владимира Матвиенко. В условиях жесточайшего прессинга у него родилось стихотворение "Юность", которое вскоре стало одноименной песней. В романтичных образах, рожденных банкиром, нет и намека на сложнейшую ситуацию, в которой он тогда оказался. Хотя кто знает, что имел он в виду под словами "как дивно чувствовать себя, когда колдунья не твоя". Ведь в те дни Проминвестбанк уже постепенно уплывал из-под его контроля. Возможно, наши читатели найдут и другие аналогии в словах песни, которую г-н Матвиенко любезно предоставил нашей редакции.

Босиком, да по росе,
В полурасстегнутом халате,
Золотом распущенной
Косы светилась юность на рассвете.
Золотом распущенной косы светилась
Юность на рассвете.
Ее увидел наяву, решил испытать судьбу.
Попасть в ее объятия
Желала вся моя душа,
Попасть в ее объятия
Желала вся моя душа.
Юность в полурасстегнутом халате,
Юность, душа и тело захотело.
Юность в полурасстегнутом халате,
Юность, душа и тело захотело.
Но счастье взять я не успел.
Мадонна вдруг захохотала.
И предо мной звезда упала,
Слепя глаза и тело обжигая.
И предо мной звезда упала,
Слепя глаза и тело обжигая.
Она меня с собой взяла,
Я вдруг очнулся и пришел в себя,
Но где ж красавица моя,
Судьба меня куда-то увела.
Как дивно чувствовать себя,
Когда колдунья не твоя.
Юность в полурасстегнутом халате,
Юность, душа и тело захотело.
Юность в полурасстегнутом халате,
Юность, душа и тело захотело.
Как дивно чувствовать себя,
Когда колдунья не твоя.

Сегодня в бывшем кабинете Владимира Матвиенко сидит представитель новых владельцев ПИБ (российского Внешэкономбанка — прим. "ВД"), а сам он ютится в комнате поскромнее, в статусе почетного президента банка. Тем не менее многие клиенты по старой дружбе за кредитами и по другим вопросам обращаются именно к нему. Сохранил свое влияние банкир и в НБУ. Более того, именно из Нацбанка поступил телефонный звонок с предложением вернуться в ПИБ, чтобы помочь новым акционерам стабилизировать банк. Продолжают прислушиваться к его мнению в НБУ и при разработке путей вывода из кризиса всей финансовой системы. Правда, на этот счет у Матвиенко идеи более чем революционные.

Начало банковского кризиса в Украине в сентябре-октябре прошлого года совпало с рейдерской атакой на Проминвестбанк. У вашего банка худший период, похоже, позади. А когда, на ваш взгляд, закончится кризис в украинской банковской системе?
— Я бы не рассматривал ситуацию так узко, потому что речь идет о кризисе всей экономики. Банки лишь отражают общую ситуацию. Если производство падает, а безработица растет, банки, как зеркало, тут же на это реагируют. Больше половины украинского машиностроения остановилось. В странах ЕС и США экономика тоже падает. Легче других кризис переживают Китай и Индия, где есть сильное государственное регулирование. На мой взгляд, именно в этом нужно искать выход, в том числе и для банковской системы. Пришло время совсем по-другому посмотреть на государственные банки. Именно они могут сыграть ключевую роль в реформировании структуры украинской экономики. Нацбанк сейчас устанавливает свои администрации то в одном коммерческом банке, то в другом. Но это ничего не даст. Нужно усиливать госбанки.

Но ведь негосударственному Проминвест­банку введенная НБУ временная администрация в критический момент помогла, не так ли?
— Помогла, потому что мы не ставили коммерческие интересы на первое место. Прежде всего мы хотели спасти банковский институт, способствующий развитию всей украинской промышленности. Спросите меня, что я заработал при смене собственника банка, и я отвечу: ничего! Хотя по итогам неполных девяти месяцев 2008 года прибыль была больше, чем за весь 2007-й. Но потом случилась эта бандитская атака на Проминвестбанк. Я считаю, что ее нужно называть именно бандитской, а не рейдерской. А первопричина этой проблемы в том, что силовые структуры государства не работают на упреждение этих атак, не прогнозируют последствий развала таких важных для всей промышленности структур, как Проминвестбанк. Я еще тогда предупредил НБУ, что если с этим банком начнутся сложности, проблемы будут у всей банковской системы. Но эти проблемы и так появились из-за того, что разразился кризис в промышленности. Так что если говорить о перспективе, то она не во временных администрациях, а в возобновлении работы промышленности. А для этого нынешняя структура устаревшего капитализма, скопированная у Запада, уже не годится. Нужны финансовые учреждения, которые будут инвестировать в новые технологии, строительство заводов и создание рабочих мест. Эту задачу могут выполнить только банки, имеющие крепкий финансовый ресурс, за которыми стоит государство.

Вы говорите об идее создания государст­венного банка реконструкции и развития?
— Я его называю просто инвестиционным банком. Он может быть как государственным, так и частным. Главное — чтобы у него было достаточно собственных ресурсов. Ориентация на ресурсы населения и бизнеса неправильна и бесперспективна. Ресурс для такого банка могут дать либо крупные инвесторы, либо государство в виде кредитов НБУ. Дать 100 млрд грн. на два года — этого хватит для многих стратегических проектов в строительстве дорог, в авиа-, судо- и машиностроении. Бизнес сегодня разоряется, а население нищает, поэтому стране нужен банк, который возьмет на себя функции инвестирования промышленности.

Как же с таким "монстром" конкурировать другим коммерческим банкам, у которых не будет государственной поддержки?
— Все остальные банки должны стать конторами по приему и перечислению платежей. Главное — чтобы они не брали на себя ответственность за депозиты населения. Хочешь разместить депозит — неси в государственный сберегательный банк. А вся эта муть из двухсот банков в Украине скоро сама исчезнет. Нынешняя банковская система уже вступила в противоречие с социально-экономическими процессами в обществе. И не только в Украине. Думаете, президент США готов вкладывать сотни миллиардов долларов в банки только потому, что любит эти финучреждения? Просто если развалятся банки, ему придется еще больше выплатить вкладчикам и бизнесу.
Это дикая, порочная практика. А будущее — за инвестиционным банком, лучше — с государственными деньгами.

Идея государственного банка реконструкции и развития уже многие годы обсуждается в Украине, но не реализуется. Кто ее блокирует?
— Против выступают собственники коммерческих банков. Им создание банка реконструкции и развития невыгодно. Раньше и я выступал против, но сейчас время изменилось. Этот банк нужно создавать немедленно. Другого финансового источника для развития промышленности у страны просто не осталось.

"Когда колдунья не твоя"
Предложения продать Проминвестбанк поступали Владимиру Матвиенко на протяжении всего 2008 г., но все потенциальные покупатели получали категорический отказ. Время от времени деловые круги будоражили слухи о том, что сумма, предлагаемая за контрольный пакет ПИБ, доходила до $2 млрд. Но по итогам осенней рейдерской атаки и последующего вмешательства временной администрации НБУ банк отошел российскому ВТБ (75% акций) и Slav AG Андрея Клюева (14,8%), а сам Матвиенко, по его словам, ничего от этой сделки не получил. По иронии судьбы россияне получили Проминвестбанк под обязательство влить в него те же $2 млрд. Тем не менее в собственности нашего героя на сегодняшний день еще осталось чуть более 5% акций ПИБ.

В разгар сделки Владимир Матвиенко попытался привлечь этих же инвесторов в еще один подконтрольный ему банк — "Национальный кредит" (его акции оформлены на членов семьи Матвиенко, а правление возглавляет сын Павел). Предполагалось просто влить этот банк в ПИБ. Но россияне, хорошенько поразмыслив, от этой идеи отказались.

НБУ упорно отказывается выделять "Нацио­нальному кредиту" рефинансирование в запрашиваемых объемах, поэтому Матвиенко был вынужден продолжить поиск инвестора. По последней информации, покупатель уже нашелся, и переговоры о сделке находятся на завершающей стадии.

Главной заботой Проминвестбанка тем временем является возврат крупных клиентов, которые разбежались кто куда в разгар рейдерского скандала. Пока новому руководству здесь похвастаться особо нечем. Отток средств юридических лиц за первый квартал 2009 г. составил почти 2 млрд. грн. Впрочем, поводом для оптимизма стало увеличение капитала банка за счет инвестиций из России, а это значит, что ПИБ активизирует выдачу кредитов. Это наверняка станет стимулом для многих крупных промышленных клиентов вернуться к "родным пенатам". Владимир Матвиенко встречается непосредственно с хозяевами многих предприятий, призывая их возобновить свои счета в банке.

В конце прошлого года, в разгар рейдерской атаки, из Проминвестбанка ушли многие крупные клиенты. Удается ли их сегодня возвращать?
— Понемногу предприятия возвращаются. Ведь другого такого банка для промышленности нет. Как только мы активизируем кредитование, клиенты к нам сразу придут. На сегодняшний день главный приоритет в кредитовании — проекты, предусматривающие кооперацию между Украиной и Россией. Кстати, москвичи, которые сейчас вошли в руководство банка, считают наших специалистов профессионалами очень высокого уровня. Я их в свое время хорошо погонял. Они могут за это на меня "бочку катить", но я не люблю лодырей.

Кадровых чисток в банке после прихода россиян не было?
— Нет. С россиянами мы сразу договорились, какой должна быть линия развития банка, и ее сейчас придерживаемся.

Как решался вопрос о продолжении вашей работы в Проминвестбанке?
— Нынешние инвесторы банка прекрасно видели, как я действовал в экстремальной ситуации. Даже в условиях бандитской атаки на банк я мог его довольно быстро и выгодно продать. Но на этом этапе меня могли бы обвинить, что я угробил такую мощную структуру. Поэтому я использовал свой опыт, задействовал все связи, чтобы найти инвестора, который придет сюда с деньгами. И в конце концов смог показать россиянам, что банк может быть полезным для развития экономических отношений двух стран. Ведь рано или поздно Украина и Россия создадут зону свободной торговли, и Проминвестбанк может для этого сделать очень многое. Что касается решения относительно моего положения в Проминвестбанке, то если бы я был плохим банкиром, меня бы здесь точно не было.

Не сузит ли ориентация на украинско-российские проекты клиентскую базу банка?
— Мы будем кредитовать всю промышленность. Финансовая поддержка базовых отраслей экономики — наш приоритет. Но все патриотические заявления останутся на бумаге, если в ближайшее время не создать зону свободной торговли с Россией. И поэтому мы будем поддерживать промышленность двух стран. Только на производстве самолетов Украина может иметь огромные доходы. Но в этой отрасли без России развивать проекты крайне сложно. Нам нечего отгораживаться, особенно в условиях кризиса.

На сегодняшний день кризис сказывается на банке?
— Сказывается, но главное, что мы не дали погубить банк. Он сегодня нормально функционирует, никаких угроз по депозитам нет, в каждом банкомате можно получить деньги. Так что все в порядке.

"Но счастье взять я не успел"
Пришедшиеся на осень прошлого года задержки платежей, замораживание депозитов и отсутствие денег в банкоматах в Проминвестбанке стали самым мощным ударом по деловому имиджу Владимира Матвиенко за всю его долгую карьеру банкира. Тогда ряд донецких компаний одновременно сняли со счетов ПИБ около 7 млрд грн. Это тут же спровоцировало дефицит средств на счетах банка, и у него начались большие сложности с обслуживанием текущих платежей. Пугающие слухи превратились в панику, когда в СМИ появилась волна откровенно тенденциозных публикаций, дискредитирующих Владимира Матвиенко и весь банк. Злоумышленники также использовали sms-рассылку на телефоны клиентов ПИБ, провоцируя массовое снятие денег с его счетов.

Расследование Генпрокуратуры и СБУ по факту этих преступлений продолжается до сих пор. Матвиенко говорит, что знает рейдеров, но называть их отказывается. Единственное, в чем он уверил "ВД", что нынешние основные акционеры банка за осенней рейдерской атакой не стояли. Отрицает он и факт вывода средств из банка в личных интересах. Когда мы попытались выяснить более подробную информацию относительно личностей, которые спровоцировали панику среди клиентов банка, он пригрозил остановить интервью. "Я же говорил, не нужно с этими журналистами встречаться!" — крикнул он своему помощнику, который присутствовал при нашей встрече. Но мы все же рискнули и задали эмоциональному банкиру несколько вопросов относительно загадочных событий, связанных с атакой на один из крупнейших банков страны.

Страница в истории банка, связанная с рейдерской атакой, похоже, уже перевернута. Были ли у вас после окончания этого скандала встречи с донецкими клиентами, которые минувшей осенью сняли деньги со счетов и спровоцировали панику?
— Нет, с ними я не встречался. Но я общался с руководителями крупнейших промышленных предприятий Донецкой области, и они понимают все, что тогда произошло. Кстати, при том, что атака пошла как раз из Донецка, именно оттуда пришло и правильное решение по спасению банка. Там работает много нормальных людей. А кто организовывал атаку на банк, тоже известно.

Вы уже можете назвать этих людей?
— Их должны назвать правоохранительные органы.

Собственник донецкого концерна "Норд" Валентин Ландик в интервью "ВД" сообщил, что, по его данным, в октябре НБУ предлагал Проминвестбанку $2 млрд, но вы отказались. Это правда?
— Это неправда. Но я не хотел бы начинать с кем-то склоки. К сожалению, в нашей стране нет закона, который регламентирует выделение НБУ кредитов банкам, если у них возникли трудности. Если бы мне тогда сразу дали 7 млрд грн., мы могли бы и сами вывести банк из сложной ситуации. Мы обратились в Нацбанк. Он давал деньги, но не мог это сделать быстро. Обвинять НБУ здесь не в чем — в стране просто не существовало системы реагирования на такие ситуации. Первое, что должно было сделать тогда государство, — остановить бандитов. Но оно этого не сделало.

На каком этапе находятся уголовные дела, возбужденные по факту провокаций против Проминвестбанка?
— Я не знаю. Для меня это уже и не так важно. У нас силовые структуры не упреждают преступление, а разбираются по факту. Только СБУ дала правильную оценку: это бандитское нападение. Так и есть. Чья-то рука дала задание подорвать промышленность Украины, уничтожив банк. Им это не удалось.

Это внешняя "рука" или украинская?
— Этого я наверняка не знаю, но рука "волосатая". Она многих купила. Но виновных сейчас я не ищу. Что-то о бандитской атаке на Проминвестбанк я знаю, а что-то нет. Самих рейдеров я знаю. А вот кто за ними стоит…

Они настолько влиятельны, что даже спустя полгода опасно их называть?
— Думаю, придет время, и все узнают правду. Честно говоря, у меня сейчас мысли о другом. Нужно возобновить кредитование, понизить ставки по кредитам, чтобы страна начала выходить из кризиса.

Об этом сейчас должна думать вся элита страны. Но я вижу, что настоящая элита сегодня ­— ученые. Но они бедные и к власти пробиться не могут. А толстосумы, которые считают себя элитой, — просто светская тусовка.

"И предо мной звезда упала"
Литературный талант Владимира Матвиенко принес ему звание заслуженного деятеля искусств Украины. Его сборники "Люблю я свою Україну", "На рідних роздолах", "Пісне моя зоряна", "Душі моєї хвилювання", "Оберіг пам'яті" вдохновляют многих композиторов, и поэтому на стихи Матвиенко написан не один десяток песен. Долгое время Матвиенко никому не показывал свои стихи. И лишь в 1991 г. он прочитал одно из своих произведений известному поэту Дмитрию Павлычко. Приз­нанный литературный авторитет высоко оценил способности начинающего автора и рекомендовал ему продолжать. Так банкир стал еще и поэтом.

Поэзия стала отдушиной, позволившей пережить драматические события минувшей осени. Вспоминая тот период, Владимир Матвиенко с горечью говорит о людях, которые неожиданно отвернулись от него в самый нужный момент. Но были и те, кто, наоборот, звонил и предлагал свою помощь, поддерживал морально. "Друг познается в беде" — справедливость этой пословицы наш герой почувствовал на себе сполна.

За тот период, на протяжении которого банк находился под прессингом, вы смогли по-другому посмотреть на людей, которые были рядом, которых считали своими друзьями?
— Я для себя сделал открытие в отношении некоторых из них. Знаете, большинство близких мне людей в отношениях со мной, несмотря ни на что, остались такими, какими были. А изменили свое поведение, как ни странно, те, для которых я сделал больше всего. В этом есть какая-то наша национальная особенность — радоваться, что у соседа корова сдохла. Народ у нас неплохой: и монголов пережил, и половцев, и немцев, а вот с чувством благодарности не сложилось. Однажды случилось так, что я человеку жизнь спас. Позвонила знакомая, попросила спасти ее дочь. У нее заражение какое-то произошло. Я позвонил министру здравоохранения, срочно достали необходимый препарат, сделали несколько уколов — спасли. Потом я предложил ей должность в банке, а ее другу, в которого она была влюблена, не предложил. Так она на меня шесть лет всюду жалобы писала и чуть в суд не затащила. Представляете?

Я ее дочери жизнь спас, а она меня в суд! Еще одна наша сотрудница себя подобным образом проявила в период атаки на банк, а раньше просила, чтобы помог ее отцу. Папа ее живой теперь, а она вот так "отблагодарила".

В тяжелые для банка времена вы никуда не уезжали, продолжали работать. Что помогало оставаться в форме?
— Помогала абсолютная уверенность, что я ничего не сделал, что могло бы пойти во вред банку. Ко мне лично ни у кого сегодня претензий нет. Мне было нужно очень быстро найти решение, которое поможет вернуть банку былые позиции. И, на мой взгляд, я это решение нашел.

Сложно в этот период было и вашему сыну-банкиру. Вы с ним совещались в этот сложный период?
— Я старался поменьше проводить таких совещаний. Хотя все, конечно, очень волновались. Я никому не пожелаю пережить то, что пережил тогда. Фактор времени был решающим. Если бы решил все бросить и просто заработать — банка бы сейчас не было. Если следовать главенствующей сейчас в Украине коррупционной философии, я должен был все бросить и сбежать. Но те, кто меня атаковал, плохо меня знали. Если я что-то решил, то пусть даже останусь гол как сокол, но своими принципами не поступлюсь.

Ваши амбиции сегодня связаны исключительно с Проминвестбанком, или думаете еще о каких-то проектах?
— Я сегодня работаю в банке как почетный президент. Буду работать, чтобы он крепко встал на ноги. Меня об этом и в Нацбанке просили, чтобы в сложной ситуации поддержал банк. Дел здесь у меня еще много. А что будет дальше, сложно загадывать. Нет у меня привычки ничего не делать. Хотя в тот период, когда атаковали банк, я некоторое время не работал и написал несколько песен и стихотворений. К этому творчеству у меня лежит душа.

Перспективы
Несмотря на значительные финансовые потери по итогам рейдерской атаки на Проминвестбанк, семья Владимира Мат­виенко все еще располагает большими средствами, заработанными в прошлые годы. Капитал, очевидно, будет инвестироваться в проекты нефинансового сектора. Этим сейчас, по данным ВД", активно занимается Павел, сын нашего героя.

Сам же Владимир Матвиенко, судя по всему, в ближайшее время продолжит работу в Проминвестбанке на должности, которая в большой степени является компенсацией за прошлые заслуги. Реальное влияние банкира в ПИБ стремительно уменьшается. Намного тише сегодня его голос и в банковском сообществе, хотя ранее он был в нем одним из лидеров. Тем не менее отказ новых владельцев ПИБ от услуг бывшего главы правления маловероятен. Спектр его политических и деловых связей — огромный капитал, пренебрегать которым по меньшей мере неразумно.