Алексей Баганец: Обвинявший защитник

32 года Алексей Баганец искал доказательства вины — как следователь и прокурор. Причем студенческую мечту — работать с особо важными делами — амбициозный и трудолюбивый выпускник Харьковского юридического института реализовал удивительно быстро. Когда его "попросили" из органов прокуратуры, Баганец кардинально сменил направление — начал доказывать невиновность. Адвокатская работа для прокурора в отставке пока совершенно непривычная. Зато, как и в "прошлой" жизни, "на гражданке" у него быстро появились резонансные дела.

В высших эшелонах прокуратуры без политического прикрытия надолго не задерживаются. 9 июля 2010 г. Алексея Баганца пригласили к тогдашнему генеральному прокурору Александру Медведько. Звонила секретарь из приемной, а не генпрокурор лично, что само по себе выглядело нехарактерно. При встрече, состоявшейся на следующий день, Алексей Баганец узнал, что президент Виктор Янукович дал прямое указание генпрокурору уволить его не только с должности прокурора Львовской области, но и из органов прокуратуры в принципе. Чуть позже среди "доброжелателей", подсказавших главе государства это кадровое решение, Медведько назовет Баганцу Анну Герман, тогда еще влиятельную замглавы Администрации президента, и Геннадия Васильева, экс-ген¬прокурора, временно вернувшегося на Банковую в качестве замглавы АП. С обоими у подопечного Медведько к тому времени сложились крайне недоброжелательные отношения. Но никто из них не догадывался, что эти и другие откровенные подробности профессиональной биографии Алексей Баганец зафиксирует в книге "Неудобный прокурор".

Расцвет его прокурорской карьеры начался еще при Леониде Кучме. Смена власти лишь вывела ее на новый виток. Персона Алексея Баганца последние годы прочно ассоциировалась с "оранжевой" командой. После Майдана-2004 он, уроженец Полтавщины, по инициативе тогдашнего генпрокурора Святослава Пискуна был назначен прокурором в самый проблемный для новой власти регион — Донецкую область. И хотя Виктор Ющенко якобы поначалу был категорически против этого назначения, впоследствии лично напутствовал нашего собеседника и его сотрудников. Ключевой актив Алексея Баганца "на гражданке" — обширные связи в органах прокуратуры. Надеясь на них, фигуранты громких и не очень уголовных дел становятся клиентами его адвокатской компании. Даже Юрий Луценко оказался среди подзащитных Баганца, несмотря на то, что наш собеседник, работая прокурором Донецкой области, периодически обменивался с экс-министром МВД критическими замечаниями.

Как выглядит штаб по выработке стратегии защиты Луценко?

А.Б.: Как такового штаба не существует. Есть две группы адвокатов, координирующие свои действия: два адвоката во главе с Игорем Фоминым и я — с адвокатом из нашего объединения. Пятый защитник — супруга Юрия Витальевича. Если у нас возникают вопросы, которые надо обсудить, мы делаем это либо по телефону, либо перед началом судебного заседания. Нам обычно хватает пяти-десяти минут. Если нужно свою позицию согласовать с Юрием Витальевичем, мы согласовываем.

Когда мне предложили защищать Юрия Луценко, то объяснили, что обращаются как к бывшему следователю и прокурору.
Т. е. как к практику. Потому что прокуратура расследовала это уголовное дело и, соответственно, будет поддерживать государственное обвинение в суде. Насколько я понял, на Фомина и его коллег, кроме того, возложена работа по взаимодействию с Европейским судом, встречам с представителями Совета Европы, европейских правозащитных организаций. Так Юрий Витальевич распределил, кто какими вопросами будет заниматься.

Кто же тот таинственный человек, который вас пригласил в качестве защитника?

А.Б.: Официально со мной подписывала соглашение супруга Юрия Витальевича, а кто уже нас свел, инициировал встречу — адвокатская тайна.

Коллеги Луценко из "Народной самообороны", народный депутат Геннадий Москаль принимают активное участие в этом деле?

А.Б.: Я с ними практически не общаюсь. Мы видимся только в зале заседаний суда. Кроме Юрия Витальевича и коллег-адвокатов, я контактирую с его женой. А с народными депутатами только здороваюсь и прощаюсь. Они сопровождают дело политически. Я считаю, что в нашей стране это надо делать, потому что есть сомнения по поводу объективности судопроизводства.

Связываете ли вы дело, якобы открытое в отношении вашего сына, с процессом Луценко?

А.Б.: Действительно, мне стало известно о том, что на одного из моих сыновей заведено оперативно-розыскное дело, а не уголовное. Меня по-дружески предупредили работники СБУ, в которой у меня есть знакомые, что ведутся оперативные мероприятия — снятие информации во время телефонных переговоров, визуальное наблюдение. Версия о связи между этим делом и моим вступлением в защиту Луценко имеет право на существование, но у меня нет доказательств.

Перепроверяли, действительно ли это дело заведено?

А.Б.: Нет. Но меня приглашал прокурор Киева Анатолий Мельник, уточнял, что я имел в виду, интересовался, заведено ли это оперативно-розыскное дело Центральным аппаратом СБУ или городским. Я сказал, что мне сообщили, что оно заведено Центральным аппаратом, и даже назвали, каким именно управлением и кто его руководитель. Говорил с прокурором и о том, что мои сыновья столкнулись с преследованием по работе. После нашей встречи фактов о том, что преследование детей продолжается, у меня нет.

Партнеры по прокуратуре

Собственный бизнес, запрещенный сотрудникам правоохранительных органов, Алексей Баганец организовал всего через пять месяцев после увольнения из прокуратуры. Уже в декабре 2010 г. была создана компания "Баганец и Партнеры". До этого бизнесом в семье прокурора занималась только супруга. Фамилия нашего собеседника, известная и в правоохранительных, и в политических, и в более широких кругах (благодаря частым выступлениям в СМИ), обеспечивает маркетинговую привлекательность названия учрежденной им структуры. А вот имен партнеров Алексея Баганца не найти даже на официальном сайте компании. Как выяснила "ВД", все они — бывшие сотрудники органов прокуратуры. Игорь Балык был подчиненным Алексея Баганца в прокуратуре Донецкой и Ривненской областей. Елена Бондаренко работала в его команде, когда Баганец был зампрокурора Киевской области. Олег Шрам трудился старшим следователем под руководством Баганца, когда он работал прокурором Львовщины. Попытки привлечь в адвокатское объединение еще нескольких бывших коллег пока что не увенчались успехом — с ними нынешние партнеры не сошлись во взглядах.

Каковы первые впечатления от ухода в собственный бизнес?

А.Б.: Я себя пока не вижу бизнесменом. Не собираюсь говорить на черное "белое" только для того, чтобы защитить интересы клиента. Как сказали мне мои более опытные нынешние коллеги, чтобы стать бизнесменом в сфере адвокатской деятельности, нужно от трех до пяти лет. Если бы мне 15 лет назад сказали, что я буду адвокатом, никогда бы не поверил.

Поиском клиентов занимаетесь лично?

А.Б.: Когда мы только начинали свою деятельность, то договорились, что беремся не за все дела. Мы не занимаемся делами об обще¬уголовных преступлениях, а предоставляем юридическую помощь исключительно в уголовных делах о служебных и хозяйственных преступлениях. Мы не принимаем клиентов прямо "с улицы", а рассматриваем в основном вопросы тех людей, с которыми знакомы лично я или партнеры, либо рекомендованных нашими знакомыми. Пока мы от этих принципов не отказались.

Ваша фамилия — бренд в правоохранительных кругах, что позволяет работать в самой высокой ценовой категории…

А.Б.: Цены — это коммерческая тайна. Но мы — не самые дорогие адвокаты в Киеве. Скорее всего, стоимость наших услуг даже недотягивает до средней стоимости адвокатских услуг в столице.

Идея уйти в собственный бизнес родилась задолго до увольнения из прокуратуры?

А.Б.: Я никогда не думал о собственном бизнесе. Всегда планировал, что буду заниматься преподавательской деятельностью. Как только уволился, сразу начал искать вуз, куда можно прикрепиться, научного руководителя, чтобы заняться написанием кандидатской диссертации в области уголовного процесса. Но за время поисков ко мне несколько раз обращались знакомые — приносили процессуальные документы, составленные сотрудниками прокуратуры. И я был очень удивлен, когда видел, что мои бывшие коллеги, используя служебное положение, вмешивались в коммерческую, хозяйственную деятельность юридических лиц или частных предпринимателей. Потом один из приятелей предложил мне работать в его компании. Сказал, что в последнее время они бессильны против вмешательства в их хозяйственную деятельность правоохранительных органов. Но их юристы таких дел боятся. Поэтому он предложил создать в его фирме специальный департамент, который будет контактировать с правоохранительными органами. Пообещал солидную заработную плату, но я пояснил, что, при всем уважении к нему, я уже в таком возрасте, что не смогу работать на хозяина. И вот тогда я первый раз действительно задумался над тем, чтобы создать адвокатскую компанию и заниматься предоставлением юридической помощи. Где-то в сентябре-октябре (2010 г. — прим. "ВД") начал обзванивать сотрудников прокуратуры, с которыми работал, встречаться. И уже в ноябре созрел к созданию адвокатской компании.

"Сенсация" о судимостях

Один из самых неоднозначных эпизодов в карьере Алексея Баганца — дело о подделке решений суда, снявших судимости с Виктора Януковича. В июле 2005-го Генпрокуратура распространила сенсационное заявление, давшее основания полагать, что оба обвинительных приговора в отношении лидера тогдашней оппозиции не отменялись. Тем самым прокуратура активно включилась в раскрутку темы уголовного прошлого Виктора Януковича.

Накануне парламентских выборов-2006 этот эффектный козырь "оранжевой" власти гарантировал дальнейшую дискредитацию политических конкурентов. Уголовное дело в связи с подделкой оправдательных решений суда возбудила прокуратура Донецкой области, которую тогда возглавлял Алексей Баганец. По долгу службы он же впоследствии выступал одним из ключевых спикеров в этом вопросе, подогревая интерес общественности к пикант¬ной теме. И, как это нередко случается, после серии громких заявлений дело "распалось". Доказать, что решения суда — фальшивка, так и не удалось. К чести нашего героя, он подробно ответил на все острые вопросы "ВД" по этой теме.

Как относитесь к тому, что в прессе вас называют "прокурор, который пытался вернуть судимости Януковича"?

А.Б.: Это тоже страница моей жизни. Материалы были собраны, если я не ошибаюсь (времени прошло много), сотрудниками милиции. Речь шла о том, что два постановления президиума Донецкого областного суда, которыми якобы были отменены судимости Виктора Януковича, подписаны бывшим членом президиума областного суда, который в ходе пояснений сотрудникам милиции сообщил, что это не его подписи, а сам он участия в заседании президиума как судья областного суда не принимал. Учитывая это, нужно было возбуждать уголовное дело, чтобы этот факт проверить. Оно было возбуждено и расследовано.

Как же случилось, что его закрыли из-за отсутствия состава преступления?

А.Б.: Если я не ошибаюсь, дело было закрыто из-за отсутствия события преступления. Потому что следствие не нашло ни первого уголовного дела, ни второго, по которым Виктор Федорович был осужден. Я уже не помню причин — то ли нам сообщили, что эти дела были уничтожены по сроку давности хранения, или же потому, что архив Енакиевского городского суда был затоплен или сгорел, но точно помню, что оба этих дела следователи не нашли. Мы пытались найти отдельные экземпляры постановлений президиума Донецкого областного суда, которыми отменялись приговоры городского суда относительно Януковича. Но их мы тоже не нашли, хотя делали запросы, проводили обыски. Мы обнаружили только те, которые находились в наряде уже нынешнего Апелляционного суда Донецкой области. Именно эти постановления изначально и вызывали сомнения у сотрудников милиции. Мы проводили почерковедческую экспертизу, но она не подтвердила, что на этих документах подпись бывшего члена президиума Донецкого областного суда. Но установить, кто ее поставил, не получилось. Была версия, что это (подделка документов о снятии судимостей с Януковича — прим. "ВД") произошло в 2003-2004 гг., накануне президентских выборов, в связи с тем, что некоторые политики начали критиковать Виктора Федоровича за то, что он, имея судимость, претендует на должность президента Украины. Тогда мы и начали искать, кто мог подделать эти два постановления.

Что это за история с пропавшей в ходе расследования помощницей судьи? Ее все-таки нашли?

А.Б.: Была версия, что к подделке могла быть причастна помощник председателя Апелляционного суда Донецкой области, потому что на некоторых листах наряда, который явно расшивали, были записи, сделанные ее рукой. Мы пытались ее опросить. В первый день сделать это не смогли. А на второй, насколько я помню, она уже не явилась. Потом следствие выяснило, что накануне она уволилась с работы, уволился с работы ее муж, они закрыли квартиру, поставили на сигнализацию и вместе с ребенком исчезли в неизвестном направлении. Относительно свидетеля мы не имели права подавать в розыск. Других свидетелей, которые подтвердили бы, что эти вопросы не рассматривались президиумом областного суда, мы не нашли. Это ведь 1970-е, многих людей уже не было в живых. Мы допросили Бойко Виталия Федоровича, бывшего председателя областного суда, он заявил, что эти вопросы, насколько он помнит, рассматривались тогда в 1970-х, и такое решение принималось. Он не был категоричен, но, по его мнению, все-таки эти вопросы рассматривались. Об этом говорили и другие оставшиеся в живых свидетели. Некоторые утверждали, что этих обстоятельств уже не помнят. Мы не нашли бесспорных фактов, подтверждающих, что вопрос о снятии судимостей с Януковича не рассматривался, и не доказали, что эти два постановления подделаны. Мы даже назначали, насколько я помню, экспертизу по самим листам бумаги, на которых были отпечатаны эти пстановления, и химический анализ давности печатного текста на них. Эти экспертизы не дали категорического ответа. Эксперты заявили, что у них нет методики, позволяющей установить эти факты. Т. е. все доводы на предмет доказанности факта подделки этих судебных решений мы проверили, но их не опровергли. Поэтому дело было закрыто.

Некоторые политики, Юрий Луценко в частности, продолжают утверждать, что решение о снятии судимостей поддельное. Насколько корректно так говорить?

А.Б.: Этот вопрос нужно задавать им.

С юридической точки зрения?

А.Б.: С юридической точки зрения, чтобы так утверждать, достаточных оснований нет.

Но вы понимали, что это дело могло восприниматься как давление на проигравших политических оппонентов?

А.Б.: Я об этом не задумывался и не должен был об этом думать. Я должен был поступить в соответствии с законом. Если собрано достаточно данных о совершении преступления, я должен реагировать, не собрано — извините. Выгодно это кому-то или нет, меня не интересует. Помню, когда прокуратура области приняла решение о закрытии этого дела, ряд политиков обвиняли нас в том, что мы и деньги взяли, и Януковича защищаем. Я не хочу даже имена этих политиков называть. Дело не в этом. Первое наше решение ГПУ отменила, дело было направлено на дорасследование. Мы дорасследовали, выполнили то, что нам указала ГПУ, но другого решения мы принять не могли. Для этого не было необходимых оснований. Помню, мы даже изъяли восемь или десять печатных машинок, хранившихся на складе Апелляционного суда Донецкой области, назначили криминалистическую экспертизу, чтобы понять, на какой машинке напечатаны эти два текста, в которых мы подозревали подделку. Нам дали ответ: среди изъятых машинок не было тех, на которых печатали эти постановления. Мы также просили ГПУ обратиться к суду, чтобы нам дали санкцию на обыск служебного кабинета председателя Апелляционного суда Донецкой области. Потому что, по данным оперативных сотрудников милиции, оба этих дела якобы находились в кабинете главы суда. Мне ГПУ отказала, сославшись на то, что достаточных оснований ходатайствовать о получении разрешения на такой обыск у них нет. А без него я не мог действовать, на нарушение закона мы не пошли.

От карате к книгам

В первом классе у Алексея Баганца уже были такие атрибуты, о существовании которых многие его сверстники даже не догадывались, — боксерский мешок, гири, гантели и эспандеры. Отец учил сына постоять за себя. С тех пор Алексей Баганец начал интересоваться единоборствами — боксом, самбо, занимался дзюдо, кикбоксингом и карате. Особенно нравится нашему собеседнику кикбоксинг. Этот спорт начал культивироваться в Украине, когда Алексей Баганец уже был в зрелом возрасте. Но это не мешало ему посещать тренировки вместе со своими детьми. А в последнее время прокурор в отставке увлекся литературным творчеством. После выхода первого тиража его книги "Неудобный прокурор" (1 тыс. экземпляров), в которой он достаточно откровенно описывает отношения между прокурорскими, конкуренцию с другими правоохранительными структурами и влияние на прокуратуру первых лиц страны, издательство предложило напечатать повторный. И этим творческие планы нашего героя не ограничиваются.

В роли литератора чувствовали себя комфортно?

А.Б.: Это был одномоментный порыв. Не то чтобы я планировал написать эту книгу. Просто в душе не мог согласиться, что так могут поступить с человеком, который проработал в органах прокуратуры столько лет. У меня не было зла или обиды, я не мог понять, это только месть за какие-то действия, связанные с занимаемой должностью, или за позицию человека, либо же для этого должны быть какие-то еще причины. Еще в июне ГПУ распространяла мой положительный опыт как прокурора Львовской области, а уже в июле мне предложили написать рапорт, потому что кому-то я не понравился. Я решил отчитаться перед семьей, бывшими коллегами, ветеранами, моими учениками, которые остались работать в прокуратуре, перед сыновьями и внуками (а их у меня уже трое). Я не претендовал, чтобы это было художественно правильно оформлено. Я писал так, как я думаю, мне хотелось, чтобы меня поняли читатели. А в первую очередь эта книга рассчитана на сотрудников прокуратуры.

Как выглядел творческий процесс?

А.Б.: Купил пачку бумаги, ручек штук двадцать, после чего сел и начал писать. Работал ежедневно, с июля до конца октября.
В начале ноября мне помогли набрать написанное от руки на компьютере. Часть архива была у меня, но некоторую информацию пришлось уточнять — созваниваться с коллегами. Некоторые материалы мне присылали почтой.

На книге получилось заработать?

А.Б.: Это не был коммерческий проект. Я за свой счет его печатал. Некоторые из тех, кому я передавал книгу, передали мне за нее деньги. Высчитали, за сколько она продавалась на Книжном форуме. Если не ошибаюсь, около 45 грн.

Согласны с эпитетом "скандальная" в адрес книги?

А.Б.: Нет. Скандальной она стала бы, если бы у меня была мотивация вызвать ажиотаж. Это был крик души. Я в этой книге никого не идеализировал, но и не пытался обидеть. Писал только о тех, кто имел отношение к моей служебной деятельности. О тех, у кого я учился, кто меня поддерживал, и о тех, в ком разочаровался. Хотелось рассказать о том, что накопилось, и перевернуть эту страницу в жизни. Не буду отрицать: у меня есть ощущение, что я продолжу писать, тем более что ко мне уже обращались представители российских СМИ с вопросом, можно ли в соавторстве написать сценарий фильма по моей книге.

Перспективы

Алексей Баганец скучает по госслужбе, но возвращаться в прокуратуру не намерен. Да и обратного пути туда для него, похоже, уже нет. После выхода его книги работать с чересчур откровенным коллегой-госслужащим элементарно опасно — не каждый чиновник готов стать героем следующего издания. Скорее теперь для Алексея Баганца открывается путь в политику. Но планов в этом направлении наш герой не строит. Между тем растущий спрос на адвокатские услуги, как среди представителей нынешней оппозиции, так и в предпринимательских кругах, не оставит его без клиентов. Пока он не планирует внушительно расширять компанию, хотя это вполне может случиться через год-полтора. Уже сейчас Алексей Баганец заявляет, что не намерен вливаться в другие адвокатские объединения и ассоциации, чтобы не попасть в тень их славы. Вероятно, у прокурора в отставке далеко¬идущие планы по раскрутке собственного имени в адвокатских кругах.

Бизнес семьи Алексея Баганца:

Источник: исследование "ВД"

Алиса Юрченко ("Власть денег" N47, 25.11 - 01.12.2011 г.)

ДеПо - интернет-ресурс издательства "Картель". Републикация авторских статей и интервью, размещенных на портале ДеПо, запрещена. Читайте подробные Правила  републикации.