Очередное самоубийство среди силовиков
7 марта застрелился еще один офицер правоохранительных органов: подполковник юстиции Анатолий Гриб выпустил себе в висок резиновую пулю из своего пистолета. Причем, по некоторым данным, произошло это не просто в помещении военной прокуратуры Северного региона Украины, где служил покойный, а в кабинете заместителя прокурора Николая Лымаря. Правда, это, как и другие обстоятельства трагедии, следствие не разглашает, так что говорить о ней можно, лишь ссылаясь на сведения из источников, близких к прокуратуре.
Версии следствия
Анатолий Гриб долгое время работал следователем по особо важным делам военной прокуратуры Северного региона (включающего в себя восемь областей Украины). Однако недавно Анатолия Владимировича перевели в отдел участия прокуроров в уголовном судопроизводстве. Говорят, что этого перевода просил сам подполковник, якобы жалуясь на сложность прежней работы. Неофициально корреспонденту "ДС" рассказали, что кое-какие дела, которые расследовал Гриб, были весьма "скользкие" из-за положения их фигурантов и якобы именно из-за сложности производства этих дел покойный просил перевести его в другой отдел. При этом, как говорят, он даже после перевода должен был завершить некоторые начатые ранее дела. Напомним, что к подследственности военной прокуратуры относятся преступления, совершенные почти всеми, кто носит погоны, либо же преступления в отношении них. Как стало известно "ДС", следствие всерьез не рассматривает версию о возможном доведении Анатолия Гриба до самоубийства. Хотя специфика работы прокурора, конечно же, учитывается. Но все же больше внимания уделяется бытовым, а особенно вероятным личным мотивам, побудившим подполковника покончить жизнь самоубийством. Если на последней версии и остановятся, то следственная группа Генпрокуратуры, которая занимается этим делом, должна уже вскоре обнародовать предварительные результаты своей работы.
Военный прокурор Северного региона генерал-лейтенант юстиции Валерий Радзеха из-за происшедшего пребывает в крайне удрученном состоянии и, по неофициальной информации, согласно кодексу офицерской чести написал рапорт об увольнении. В то же время, насколько можно судить по информации об обстоятельствах инцидента, никакой личной вины Валерия Ивановича в случившемся с его подчиненным нет, хотя он и сожалеет, что в тот роковой день уехал с работы всего за полчаса до трагедии. Однако абсолютно ничего тогда не предвещало такой развязки. Радзеха заявил "ДС", что Гриб был в прокуратуре на хорошем счету, никаких претензий к работе погибшего он не имел, и что прокуратура искренне соболезнует родственникам Анатолия Владимировича.
Дело Кочегарова
Тем временем информация о состоянии здоровья генерал-лейтенанта милиции Олега Кочегарова поступает неутешительная. Напомним, что начальник черкасской областной милиции предпринял попытку самоубийства 4 марта (см. "ДС" № 10). МВД официально не комментирует ситуацию, но из неофициальных источников стало известно, что состояние Олега Дмитриевича остается стабильно тяжелым, он, вопреки появившейся ранее информации, не приходил в сознание. В германской клинике он подключен к аппарату искусственного дыхания. Ему сделали уже несколько операций, но успеха врачи добились пока лишь в лечении воспаления легких. В таких случаях специалисты утверждают — критическим является 12-й день болезни. После 17 марта врачи уже смогут с большей уверенностью говорить о перспективах пациента. В пятницу в центральной прессе были обнародованы фрагменты некоторых предсмертных записок генерала. Записка к сотруднику (о которой "ДС" уже писала) адресована начальнику УБОП Винницкой области Валерию Дерновому, хотя снова оговоримся, что графологическая экспертиза предсмертных посланий Кочегарова все еще не завершена. Итак, в этой записке якобы сказано: "Кресло для Дернового, он очень его хотел и много потратил на это". (Два года, до 2000-го, Дерновой возглавлял черкасский УБОП.) "Интерфакс-Украина" цитирует еще одну записку, о содержании которой поспешили сообщить прессе еще в день самоубийства: "В моей смерти вина только Васильченко (черкасская журналистка. — "ДС")... То были христиновские публикации, теперь добрались до начальников милиции... Не успел многое рассказать Кононенко, жаль. В Романовском моей вины нет, я ему там расскажу. Я просто устал от этой писанины. Я трезв и в здравом уме. Часы остановил в 6.40 (выстрел в кабинете Кочегарова прогремел ориентировочно в 6.45. — "ДС")". А третья записка адресована сыну милиционера. Агентство "Интерфакс-Украина" сообщает также о еще одной найденной в кабинете записке, написанной якобы не Кочегаровым. Следствие по этому делу вряд ли будет скорым, однако результаты ведомственной проверки обстоятельств попытки самоубийства Кочегарова, а также самоубийства Вячеслава Романовского (см. "ДС" № 10) должны быть уже готовы. Возможно, более подробная информация прозвучит 19 марта — на этот день запланирована коллегия МВД с участием двух парламентских комитетов: по борьбе с оргпреступностью и коррупцией и по законодательному обеспечению деятельности правоохранительных органов.
