Директор института экономики и прогнозирования НАНУ: Цифру в $160 млрд мы нигде не называли. Мы давали лишь экономические оценки по ряду различных вопросов

Валерию Гейцу, директору Института экономики и прогнозирования НАНУ принадлежит ключевая роль в подготовке аналитических выводов о последствиях подписания Соглашения об ассоциации и ЗСТ с ЕС для украинской экономики.

В интервью "ВД" он рассказал о том, как учитывались интересы бизнеса при подготовке аналитических материалов для Кабмина. А также о том, как появилась цифра, ставшая камнем преткновения в вопросе Ассоциации, — $160 млрд, якобы необходимых на внедрение техстандартов ЕС на украинских предприятиях.

Когда была начата работа над аналитической запиской о прогнозах экономических эффектов при подписании Согла­шения между Украиной и ЕС, которую готовил ваш институт?

— Отдельные материалы мы начали готовить еще с 2011 г. Но главным образом работа началась с августа этого года, когда мы ознакомились с документами (текстом Соглашения об ассоциации — прим. "ВД") после того, как они были опубликованы в открытом доступе на английском языке.

До этого документы не были доступны для ознакомления. Непосредственно аналитические материалы начали подготавливаться в течение последних двух с половиной месяцев.

Ваши оппоненты считают названную вами сумму в $160 млрд, необходимую для реструктуризации украинской экономики, безосновательной…

— Да не об этом речь. Цифру в $160 млрд мы нигде и никогда не называли в каче­стве тех ресурсов, в которых нуждается эко­номика Украины для ее модернизации. Ибо это не дело соглашения, о котором идет речь.

Если говорить о необходимых ресурсах для модернизации и сохранения занятости населения, а также обеспечения роста производительности труда, то объемы значительно больше, но это проблема другого характера.

Мы давали лишь экономические оценки по ряду различных вопросов. К примеру, экологическая составляющая перехода украинской экономики на требования Евросоюза была оценена группой работающих у нас над проектом экспертов в €20 млрд. Были осуществлены также оценки того, какие ресурсы нужны Украине от МВФ для поддержки стабильности курса гривни. Эта величина сегодня составляет также чуть более $20 млрд.

Оценивались также затраты, которые должна осуществить Украина для выполнения директив ЕС в сфере энергетики, и экономические потери, которые могут возникнуть из-за введения тарифных и нетарифных ограничений со стороны стран Таможенного союза.

Так, введение РФ заградительных мер как тарифного, так и нетарифного характера относительно экспорта продукции конечного потребления из Украины может привезти в 2014 году к снижению объема экспорта в РФ на сумму $5 млрд (снижение ВВП примерно на 1%).

В случае блокирования в 2014 г. около 50% всего экспорта Украины в РФ, что составляет около 4% ВВП Украины, снижение объемов экспорта может достичь $8 млрд, что способно полностью нивелировать торговые эффекты, которые ожидаются за счет изменения торгового режима после подписания Соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС.

Мы оценили также и то, какие ресурсы нужны сегодня и на следующий год для поддержки бюджета Украины. Одним словом, озвученная премьером сумма в $160 млрд была основана на результатах достаточно большого числа других работ, в том числе не имеющих отношения к нашему институту.

Кто инициировал работу по созданию аналитической записки?

— Записок было много, начиная с 2011 г. Мы начали детально изучать возможные ограничения со стороны России, как тарифного, так и нетарифного характера, риски и преференции для украинской экономики, которые даст ЗСТ.

В конечном итоге на основании полученных из многих, в том числе и независимых, источников данных сделали вывод, что при вступлении в ЗСТ с Евросоюзом имеются преимущества, если Россия не вводит все возможные ограничения, а также сохраняется и в дальнейшем развивается кооперация, которая уже есть в Украине.

Во время подготовки аналитической записки вы проводили консультации с представителями деловых кругов?

— Когда мы увидели текст соглашения о ЗСТ, то поинтересовались этим вопросом. Нам официально заявили, что для участия в переговорном процессе правительство приглашало отдельных представителей бизнеса. Но мы не имели возможности ознакомиться с соответствующими материалами.

Поэтому мы по своей инициативе организовали опрос всевозможных промышленных ассоциаций. И, судя по ответам, массового диалога с промышленниками не было. Это были разовые контакты.

На основании опросов мы сделали вывод, что для тех предприятий, которые уже работают с контрагентами из Евросоюза, имплементация технических регламентов и т. д. не вызовет проблем. Наоборот, ситуация улучшается. В то же время многие представители промышленности, судя по ответам, не были готовы к оценке результатов ожидаемых изменений. Были и частные контакты.

К примеру, мы разговаривали с директором АО "Мотор-Сич". Он сказал, что его предприятие выпускает продукции на $1 млрд в год. Чтобы перейти на стандарты ЕС и начать экспортировать в Евросоюз продукцию, ему необходимо сделать инвестиции в размере годового оборота.

Учитывая рентабельность производства, мы пришли к выводу, что на проведение реструктуризации предприятию потребуется 10 лет. Но за 10 лет европейское моторо­строение уйдет далеко вперед, и сможет ли "Мотор-Сич" предложить конкуренто­способный продукт? Это пример проблем адаптации к новым условиям торговли для высокотехнологического предприятия.

Авиазаводу Антонова для имплементации технических регламентов ЕС, как заявило руководство предприятия, потребуется $100 млн. При таких оценках переход на новые техрегламенты будет несложным. Т. е. авиапроизводство в Украине при подписании соглашения о ЗСТ с Евросоюзом особо не пострадает. Весь вопрос далее в наличии спроса на наши самолеты.

Имеются в то же время и проб­лемы в условиях торговли с ЕС. Например, это переход на условия свободного движения капиталов. Наши специалисты считают, что данное положение о ЗСТ с ЕС требует корректировки уже сейчас. Практически все страны, находящиеся на нашем уровне развития, при подписании Соглашения о зоне свободной торговли с ЕС ввели по этому пункту серьезные ограничения. Из-за свободного притока капиталов страна может попасть в руки финансовых спекулянтов, для которых не существуют какие-либо гуманитарные ценности. На мой взгляд, этот вопрос также требует пересмотра.

Какие предприятия, кроме "Мотор-Сич", существенно пострадали бы при подписании ЗСТ с ЕС?

— Больше всего пострадает машиностроение. Согласно нашим оценкам, на внутренних рынках Украины, несмотря на период адаптации, европейские производители будут иметь преимущество. Хотя есть и машиностроители, к примеру, "Новокраматорский машиностроительный завод" Георгия Скударя, которые прекрасно чув­ствуют себя на глобальных рынках.

Большие проблемы возникнут у железнодорожного машиностроения, особенно у вагоностроителей вследствие реализации в России соответствующей программы импортозамещения.

При общении с представителями бизнеса вы интересовались размером компенсационных пакетов, необходимых для реструктуризации в тех или иных отраслях промышленности?

— Так вопрос не ставился. Мы лишь постарались обрисовать проблемы, которые возникают перед бизнесом, страной и бюджетом. Кто и как это будет компенсировать — сказать достаточно сложно.

Лично мне кажется, что этот процесс пойдет естественным путем. Одни предприятия (их, к сожалению, будет немного) будут реструктуризированы за счет соб­ственных ресурсов. Другие войдут в коо­перацию с предприятиями из ЕС, а оставшиеся, если не переориентируются на другие рынки или не изменят ассортимент продукции, будут сужать свое производство и закрываться.

Поэтому надо уже сейчас готовиться к тому, как будем создавать новые рабочие места, иначе будет расти безработица с ростом нагрузки на бюджет, а также не избежать очередной миграции трудоспособного населения.

Насколько остро встанет вопрос безработицы при заключении ЗСТ с ЕС?

— Сокращение производства и банкротст­во предприятий, естественно, будет увеличивать безработицу. Возьмем такую страну, как Хорватия. С точки зрения структуры промышленности она очень похожа на Украину. За 3 года переходного периода Хорватия так и не смогла преодолеть отставание, но при этом потеряла 200 тыс. рабочих мест. У нас 45 млн жителей. Если процесс реструктуризации пойдет по хорватскому сценарию, речь может идти о намного большей потере рабочих мест. Они окажутся не востребованы на рынке труда, и выплата им пособий ляжет на бюджет, с которым и так множество проблем.

Конечно, часть освободившейся рабочей силы будет мигрировать. Но, как доказал в своих работах Нобелевский лауреат Пол Кругман, лишь в случае реструктуризации экономик небольших стран рынки труда более развитых стран способны поглотить высвободившуюся рабочую силу, и макроэкономическая ситуация остается стабильной. Но проблема с миграцией рабочей силы, судя по дискуссиям в ЕС, усложняется.

Но в случае миграции населения страна лишается трудовых ресурсов. Очень показателен пример Польши. По подсчетам польских коллег, из страны на сегодняшний день выехало 1,5 млн квалифицированных работников. Это уже сейчас вызвало нехватку квалифицированных кадров для дальнейшей модернизации экономики страны.

В Польше, Румынии, как и в ряде других стран Восточной Европы, изменилась структура экономики, что и требует квалифицированных работников для обеспечения дальнейшего роста. Наряду с низкой рождаемостью это очень серьезная проблема для нового этапа развития.

Мы не можем исключать сценарий нарастания безработицы в Украине, поэтому должны "перестраховаться", предусма­тривая в будущем ресурсы на поддержку безработных. Неслучайно МВФ требует заморозить заработную плату и тарифы для населения.

Это в будущем будет служить цели аккумуляции в бюджете средств на те проблемы, которые имеются и сейчас. Нужно учитывать и то, что экономика в глобальном масштабе вошла в период медленного роста. Это справедливо как для наших западных, так и для восточных партнеров.

Как, на ваш взгляд, револю­ционные события отразятся на украинской экономике?

— Наша страна очень часто, с 2004 г., переживает периоды, когда в экономической политике реализуется политический цикл (колебания конъюнктуры, объемов производства и занятости, связанные с изменениями экономической политики в предвыборное и послевыборное время — прим. "ВД").

Это явление исследовано хорошо, и известно, что если оно продолжается достаточно долго, в стране начинают развиваться кризисные явления. Политика не должна доминировать над экономикой. И в ходе как политических, так и экономических реформ надо решать не менее, а возможно, и более важные проб­лемы коррупции, обеспечения возможностей защиты в суде собственности и ряд других не менее важных реформ. Но это предмет уже другого разговора.